ГЛАВА VI
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ВОЗРАСТ ЛИЧНОСТИ

________________________________________________________________________________

«А разве дивно, братья, старому помолодеть?»

Слово о полку Игореве
Чтобы узнать возраст человека, можно задать ему два вопроса, ничем, на первый взгляд, не отличающихся по смыслу: «Сколько Вам лет?» и «Каков Ваш возраст?» Но если в первом случае будет получен однозначный количественный ответ (при условии, что человеку известна дата его рождения и нет никаких оснований ее скрывать), то во втором правомерен встречный вопрос: «Какой возраст: хронологический, биологический, социальный, психологический?»

Постановка, такого вопроса обусловлена принятым в современной науке полиизмерительным подходом к изучению возраста как дифференцированной меры времени человеческой жизни. Такой подход предполагает отдельное измерение биологического, социального и психологического возраста, поскольку хронологический возраст является «скудным индексом каждого из этих трех измерений» .

При дифференцированном измерении возраста в биологическом, социальном и психологическом аспектах прежде всего возникает проблема множественности нормативных критериев, в соответствии с которыми возможно получение интегративных возрастных показателей. Наиболее остро эта проблема встает при исследовании психологического возраста [Кон, 1978б, 80 ]. Значительные трудности в данной области связаны с тем, что измерение психологического возраста в его современном понимании как интегративного показателя психического развития индивида требует комплексного исследования возрастной динамики психических функций, поиска критериев сопоставления отдельных показателей, полученных при изучении различных уровней психической деятельности. В настоящее время в психологической науке нет достаточно надежных критериев сопоставления отдельных показателей психологического возраста. По данным специальных исследований, это в значительной степени обусловлено гетерохронностью (разновременностью) функциональных и личностных изменений на протяжении жизни индивида, причем гетерохронность имеет как внутриличностный, так и межличностный характер [Ананьев, 1980, 198 ].

Конкретное методическое решение находят лишь частные вопросы измерения психологического возраста. Здесь прежде всего должны быть названы тесты умственного (интеллектуального) возраста, которые позволяют определить коэффициент умственного развития индивида, оценивающий различия между умственным и хронологическим возрастами [Психологическая диагностика, 1981, 41 ]. Наиболее известными методами измерения умственного возраста являются шкалы Стэнфорд-Бинэ и Векслера, нашедшие широкое применение в практике. В 20-30-х годах в советской психологии разрабатывались конкретные методы измерения так называемого педагогического возраста, мерой которого служил средний уровень знаний школьника определенного хронологического возраста [Блонский, 1934, 53-54 ].

В настоящее время исследования психологического возраста актуализируются в связи с разработкой проблемы жизненного пути личности и необходимостью психологического обоснования возрастной периодизации индивидуальной жизни.

1. Самооценка возраста
При постановке проблемы возраста , которая принята в психологии, практически неисследованным остается вопрос о субъективном отношении человека к собственному возрасту, о том, каким образом объективная хронологическая мера времени жизни трансформируется в самооценку возраста, определяемую в сознании личности на основе обобщенного отражения особенностей жизненного пути в целом и его отдельных этапов. Чем, например, можно объяснить тот факт, что пожилой человек чувствует себя молодым? «Я была молода в свои восемьдесят пять лет, - пишет М. Шагинян. - Я была так молода, что казалась самой себе моложе прежних двадцати лет» . Какой механизм лежит в основе того, что хронологический возраст иногда полностью утрачивает значение во внутреннем мире человека, когда в шестьдесят он чувствует себя тридцатилетним и, живя этим чувством сам, не находит внутренних различий в ощущении возраста между шестидесятилетними и тридцатилетними [Сноу, 1981, 156 ]. Но преждевременно психологически состарившиеся люди могут и в тридцать лет ощущать себя шестидесятилетними.

Во внутреннем чувстве возраста есть много нюансов, которые связаны с переживанием времени. Время может казаться безвозвратно утраченным, и тогда возникает ощущение, будто «жил меньше своего возраста» [Гранин, 1975, 107 ]. И часто мы оцениваем возраст человека, ориентируясь не на количество лет, которые он прожил, а на собственное внутреннее ощущение, основанное на представлениях о его личностных качествах. Иллюстрацией такого рода оценок может служить следующий литературный пример: «Похвастал я старостью, а ты, оказывается, старее меня умом на десять лет» [Чехов, 1978, 279 ].

Таким образом, наряду с известными измерениями возраста существует также и особый аспект, связанный с его, субъективной оценкой, предполагающей действие глубинных механизмов обобщения временных отношений. Можно, предположить, что человек оценивает себя моложе или, старше хронологического возраста, исходя из более серьезных оснований, чем просто желание видеть себя в том возрасте, который кажется ему наиболее привлекательным, хотя и этот фактор необходимо учитывать. Какие же механизмы лежат в основе субъективных оценок возраста?

Прежде чем ответить на этот вопрос, проведем следующий мысленный эксперимент. Представьте себе ситуацию, в которой Вы неожиданно для себя узнаете, что возраст, зафиксированный в паспорте, свидетельстве о рождении или каких-либо иных документах, неверен, причем неизвестно, в какую сторону произошла ошибка - моложе Вы в самом деле или старше 1 . Представив себя в подобной ситуации, попытайтесь (ориентируясь на внутреннее ощущение своего возраста) ответить на вопрос: «Сколько Вам лет в действительности?» С уверенностью можно предположить, что Ваш истинный, «календарный возраст» далеко не всегда будет совпадать с оценкой, подсказанной внутренним чувством.

Для подтверждения данного предположения приведем результаты реального исследования, в котором приняли участие 83 человека с высшим образованием в возрасте от 21 до 44 лет (женщин - 40, мужчин - 43). Все они должны были провести на себе описанный мысленный эксперимент: представить, что не знают своего истинного календарного возраста, и ответить на вопрос: «Сколько Вам лет?», после чего сообщить экспериментатору год своего рождения.

Результаты показали, что лишь у 24 % опрошенных субъективная оценка возраста полностью совпадала с возрастом, определяемым по дате рождения, или отличалась от него с незначительной разностью (± 1 год). Большинство же опрошенных (55 %) считали себя более молодыми, чем это было в действительности; у 21 % опрошенных оценки возраста оказались завышенными, то есть они чувствовали себя старше. Средняя абсолютная разность между субъективной оценкой и реальным возрастом составила 4,2 года при разбросе от 21 года в сторону занижения своего возраста до завышения на 11 лет.

Здесь прежде всего привлекает внимание тот факт, что, оказавшись в ситуации, когда истинный хронологический возраст неизвестен (даже условно), большинство наших испытуемых значительно помолодели, то есть их собственная оценка возраста была ниже его действительного значения. О том, что заниженная самооценка возраста - реальный фактор сознания и поведения человека, свидетельствует следующее интересное наблюдение: «Разрабатывая рыночную стратегию и тактику по реализации модели «Мустанг», компания «Форд мотор» в качестве сегментационной базы избрала возраст покупателей. Модель предназначалась для молодежи, желающей приобрести недорогой спортивный автомобиль. Однако выпустив машину на рынок, администрация фирмы к своему удивлению обнаружила, что модель пользуется спросом у покупателей всех возрастов. Сам собой напрашивается вывод: объектом целевого маркетинга в этом случае должны быть не покупатели, молодые по возрасту, а «психологически молодые» люди» [Капустина, 1981, 99-100 ].

В нашем исследовании была обнаружена определенная тенденция, которая может быть обозначена как феномен консервации возраста и состоит в следующем. При отсутствии половых различий в адекватности самооценок отчетливо проявились различия между испытуемыми, принадлежащими к разным возрастным группам. Во-первых, с возрастом значительно увеличивается число лиц, оценивающих себя более молодыми, чем в действительности. Так, в группе до 30 лет таких оказалось 47 %, а в группе 30 и более лет - 73 %. Во-вторых, степень занижения собственного возраста в самооценках также значительно увеличивается: в группе до 30 лет средняя величина занижения возраста составила 3,6 года, а в группе свыше 30 лет - 8,3 года.

Приведенные данные свидетельствуют о несовпадении субъективной оценки и действительного возраста. В силу значимости этих различий и выраженной тенденции возрастной консервации это несовпадение не может быть интерпретировано как результат случайных ошибок. Какими же факторами оно может быть обусловлено?

Во-первых, можно предположить существование у человека некоторого «счетчика» годовых циклов психофизиологической активности 1 , на основании показаний которого формируются оценки собственного возраста. Идею подобного механизма можно проиллюстрировать таким примером. Если бы существовало дерево, обладающее самосознанием, то оно легко могло бы определить свой астрономический возраст по количеству зафиксированных в его стволе годовых колец. Заметим однако, что подобная оценка могла бы быть абсолютно точной только в том парадоксальном случае, когда дерево уже спилено, но тем не менее еще способно к непосредственному подсчету числа колец на собственном срезе. Эта аллегория позволяет понять, почему, даже в случае наличия у человека некоего биологического счетчика циклов годовой активности, показания этого счетчика не могли бы осознаваться с абсолютной точностью, ибо такое осознание предполагает принятие позиции внешнего наблюдателя по отношению к собственным внутренним процессам - наблюдателя, абсолютно независимого от содержания этих процессов. Поскольку это невозможно, то оценка показаний подобного биосчетчика всегда будет происходить с погрешностью, которая, возможно, и проявляется в несовпадении самооценок возраста и его объективной величины.

Второе возможное объяснение этого несовпадения может быть найдено в социальных факторах, обусловливающих оценку личностью собственного возраста. Таким фактором может выступить существующая в обществе система возрастно-ролевых ожиданий, предъявляемых к достижению личностью определенного статуса, соответствующего тому или иному возрасту 2 . С этой точки зрения самооценка возраста является результатом сопоставления личностью своих наличных достижений в различных сферах жизнедеятельности с предъявляемыми к ней возрастно-ролевыми ожиданиями. В случае, если достижения человека опережают социальные ожидания по отношению к нему, он будет чувствовать себя старше истинного возраста; если же человек достиг меньшего, чем от него ждут в данном возрасте , то он будет чувствовать себя моложе.
Таблица 15. Самооценка возраста в группах холостых (незамужних) и женатых (замужних)

Семейный статус	Заниженная самооценка (моложе)	Адекватная самооценка (соответствует)	Завышенная самооценка (старше)	Итого
Холостые и незамужние	17	5	5	27
Женатые и замужние	3	7	4	14
Значимость различий	p	Незначимы	Незначимы

Действие этого механизма может быть проиллюстрировано результатами описанного выше исследования. Была подобрана однородная по профессиональному статусу группа молодых инженеров (41 человек), первый год после окончания вуза работающих на одном и том же предприятии. Опрашиваемые были приблизительно одного возраста 23-25 лет. Этот возраст является в настоящее время в нашей стране модальным возрастом вступления в брак [Харчев, 1980, 204 ], а следовательно, люди этого возраста испытывают определенные возрастно-ролевые ожидания к достижению ими соответствующего семейного статуса - вступления в брак и создания собственной семьи. В табл. 15 представлены результаты самооценки возраста у лиц с разным семейным статусом.

Как видим, в группе лиц, не достигших семейного статуса, соответствующего возрастно-ролевым ожиданиям (холостые и незамужние), доминируют заниженные оценки возраста (63 %). В группе женатых и замужних таких оказалось лишь 21 %, большинство же оценивают себя соответственно своему возрасту или несколько старше.

Таким образом, рассогласование между реальным возрастом человека и его самооценкой может объясняться закономерностями трансформации социально-временных отношений в жизнедеятельности личности.

До сих пор речь шла о внеличностных (биологических и социальных) объективных факторах формирования самооценок возраста. Но эти факторы не единственные, так как они определяют возраст лишь как меру прожитого времени жизни, меру прошлого. Однако время жизни личности - это не только прожитые годы, но и те, что предстоит прожить в будущем, представление о которых может выступать субъективным фактором, воздействующим на самооценку возраста. Каков же механизм этого воздействия?

Изменим условия предложенного выше мысленного эксперимента. Как и прежде, истинная дата рождения неизвестна, однако пусть читатель представит, что ему точна известно, сколько всего лет (от рождения до смерти) будет им прожито. В этом случае, дав какую-либо оценку своего возраста, он не только определит сколько лет уже прожито, но и сколько лет проживет в будущем.

Здесь мы оперируем понятием ожидаемая продолжительность жизни, которая включает в себя два слагаемых: прожитые годы как меру прошлого, и предстоящие годы как меру будущего. Теперь самооценка возраста выступает соотношением прошлого и будущего, т. е. мерой реализованности времени жизни. К примеру, если ожидаемая продолжительность жизни 70 лет, а самооценка возраста - 35 лет, то в последней отражена и степень реализованности, равная , то есть половине времени жизни. И здесь то, как человек относится к своему будущему, сколько лет он предполагает еще прожить, будет отражено и в оценке возраста как меры прошлого. Обращаясь вновь к мысленному эксперименту, можно проиллюстрировать это утверждение следующим образом. У двух человек с одинаковой ожидаемой продолжительностью жизни в 70 лет, но предполагающих в будущем прожить соответственно 30 и 25 лет, самооценка возраста будет равна 40 годам у первого и 45 у второго.

Эти рассуждения не так далеки от реальности, как могло бы показаться на первый взгляд. Во-первых, ожидаемая продолжительность жизни является действительным феноменом человеческого сознания. В исследовании, о котором уже шла речь выше , на вопрос: «Как Вы думаете, сколько лет вероятнее всего Вы проживете?» от всех опрошенных были получены ответы в диапазоне от 50 до 88 лет при средней оценке в 69,3 года (дисперсия - 9,4). Заметим, что эта средняя оценка почти полностью соответствует реальной средней продолжительности жизни в нашей стране [Урланис, 1978, 274 ]. Следовательно, ожидаемая продолжительность жизни представляет собой не произвольный мысленный конструкт, а отражает объективную картину продолжительности жизни. В исследовании не было обнаружено значимых возрастных различий: опрашиваемые в возрасте до 30 лет ожидали прожить в среднем 69 лет, а в возрасте 30 лет и старше - 69,4 года, что свидетельствует о независимости ожидаемой продолжительности жизни от возрастных различий в нашей выборке.

Учитывая этот факт, попытаемся объяснить феномен консервации возраста влиянием на самооценку возраста представлений личности о времени жизни в будущем. Напомним, что консервация возраста проявилась в более выраженной тенденции к занижению своего возраста в старшей возрастной группе в сравнении с младшей. Люди от 30 лет и более оценивали себя намного моложе (в среднем на 8,3 года) реального возраста, а у лиц до 30 лет занижение самооценки было более чем вдвое меньше, фактически это означает стремление к сохранению нерастраченным резерва будущего времени, что при неизменной верхней границе жизни может быть сделано только за счет принесения в жертву своего прошлого, т. е. уменьшения числа прожитых лет. Тем самым занижение самооценки возраста может быть обусловлено таким субъективным фактором, как стремление человека в условиях ограниченного общего времени жизни и объективно уменьшающегося с каждым прожитым годом будущего времени, притормозить реальный процесс его исчерпывания, заимствуя из неопределенного прошлого некоторое количество лет и как бы передавая их в фонд будущего.

Противоположная тенденция обнаруживается у престарелых малограмотных лиц, которые не могут точно определить свой возраст и в этой ситуации склонны его завышать. Данный феномен в демографии получил название «старческое кокетство» [Урланис, 1968, 24 ], а в геронтологии - «социальное долгожительство» [Крупник, 1982, 67 ].

Почему же на разных этапах жизни имеют место противоположно направленные тенденции в оценках возраста? Дело в том, что ранняя зрелость - это возраст, когда человек полон планов и, имея высокий жизненный потенциал, стремится к их реализации, следовательно, будущее приобретает здесь исключительную ценность. В связи с этим приведем мнение Г. Томэ, который характеризует обобщенного представителя данной возрастной группы - молодого взрослого «как возможно наиболее компетентного представителя вида «человек»» . В старости же большинство жизненных планов уже реализовано или утратило свою актуальность, а наиболее продуктивные периоды жизни остались в прошлом. Поэтому именно прошлое приобретает для человека наибольшую ценность. «Если юноши все измеряют надеждой, то старики - прошлым» [Скалигер, 1980, 66 ]. Эта мысль подтверждается исследованием возрастной динамики эмоциональных процессов: в старости «ослабление аффективной жизни лишает красочности и яркости новые впечатления, отсюда - привязанность к прошлому, власть воспоминаний» [Трауготт, 1972, 311 ].

В результате доминирования ценности будущего в ранней зрелости и прошлого в старости происходит как бы «перекачивание» времени жизни из менее ценной его составляющей в более ценную. Как видим, направление этого субъективного перераспределения времени непосредственно связано со степенью реализованности времени на разных этапах жизни.

До сих пор мы пользовались понятием «реализованность» как мерой, устанавливающей соотношение лишь хронологического прошлого и будущего, т. е. количества прожитых и предполагаемых человеком лет жизни, показав, как это соотношение может влиять на самооценку возраста. Однако уже здесь мы вынуждены были прибегнуть к анализу ценностей прошлого и будущего, а следовательно, не только их чисто количественного соотношения, но и качественного содержания осуществленных и ожидающих своего осуществления жизненных планов и стремлений. И в последнем аспекте реализованность предстает в ином временном представлении - как реализованность собственно психологического времени , поскольку психологическое время рождается лишь там, где чистая хронология наполняется действиями, планами, воспоминаниями, т. е. событиями человеческой жизни.

Степень реализованности психологического времени является интегральным субъективным фактором формирования самооценки возраста. Здесь находят отражение и представления личности о наиболее вероятной для нее продолжительности жизни, и о числе прожитых и предстоящих лет, и, наконец, событийное содержание личного прошлого, настоящего и будущего. Наиболее простым способом реализованность психологического времени личности можно определить, задав вопрос: «Если все событийное содержание Вашей жизни (прошлого, настоящего, будущего) условно принять за 100 °/о, то какой процент этого содержания реализован Вами к сегодняшнему дню?» Подобный вопрос мы задавали 83 нашим респондентам. Ответы варьировали от 10 до 90 % при средней оценке 41 %. Коэффициент линейной корреляции между самооценками возраста и реализованности был равен: +0,47 (p

2. Психологический возраст как мера реализованности психологического времени личности
Реализованность психологического времени определяется соотношением психологического прошлого, настоящего и будущего. Единицы измерения реализованности полностью производны от понимания сущности психологического времени, единиц его анализа и измерения. Здесь сразу же становится очевидной невозможность сведения психологического времени и, в частности, психологического прошлого личности к чисто хронологическим единицам. Это становится тем более явным, чем значительнее личность, чем более весомый вклад в историю и культуру она вносит. Это часто отмечают создатели биографий выдающихся исторических личностей. Так, один из биографов. В. И. Вернадского пишет: «Измерять длительность человеческой жизни годами, все равно, что книгу - страницами, живописное полотно - квадратными метрами, скульптуру - килограммами. Тут счет другой и ценится иное: сделанное, пережитое, продуманное» [Баландин, 1979, 29 ].

Однако и чисто событийные единицы не всегда оказываются адекватными для измерения реализованности психологического времени. Жизнь наполнена событиями от первого й до последнего вздоха, и потому подсчет числа событий ненамного будет отличаться от подсчета прожитых лет. Лишь принимая во внимание значимость событий для самой личности , мы сможем вплотную приблизиться к возможности измерения реализованности ее психологического времени. Тогда-то психологическое время и предстанет в собственном облике, не смешиваясь ни с хронологическим, пи с каким-либо иным. «В жизни человека внешнее и внутреннее время лишь условно совпадают; единственно полнота переживаний служит мерилом душе; по-своему, не как равнодушный календарь, отсчитывает она изнутри череду уходящих часов... Вот почему в прожитой жизни идут в счет лишь напряженные, волнующие мгновения, вот почему единственно в них и через них поддается она верному описанию» [Цвейг, 1960, 22 ]. Таким образом, адекватные единицы измерения реализованности психологического времени могут быть найдены лишь при учете значимости событий для личности.

На языке причинно-целевой концепции личная значимость события - это степень его включенности в межсобытийную сеть. Как было показано в предыдущих главах, единицей измерения значимости выступает причинная или целевая связь данного события с другими событиями жизни, а мерой реализованности события - удельный вес реализованных связей в поле данного события . Теперь же, говоря о реализованности психологического времени, мы перейдем от анализа отдельных событий на более высокий уровень - анализ целостной субъективной картины жизненного пути личности. Здесь межсобытийная связь предстает не только единицей значимости и реализованности события, но и единицей психологического времени в масштабах всей жизни, подобно тому как секунды и минуты являются единицами хронологического времени. Но в отличие от последних межсобытийная связь становится единицей времени, лишь будучи отраженной в человеческой психике. Именно в этом смысле «время - это мы сами... Каждый из нас, маленькие Хроносы, живем сделанным, созданным, почувствованным, переживаемым, а не часами и годами» [Шагинян, 1980, 371 ].

Три типа единиц психологического времени - реализованные, актуальные и потенциальные связи - лежат в основе формирования психологического прошлого, настоящего и будущего личности. Так, если бы мы смогли учесть все представленные в психике человека межсобытийные связи, то тем самым мы определили бы общую насыщенность его психологического времени. При этом сумма реализованных связей соответствовала бы насыщенности его психологического прошлого, сумма актуальных связей - насыщенности настоящего, а потенциальных - будущего. Реализованность психологического времени была бы равна удельному весу реализованных связей в сумме всех межсобытийных связей , то есть являлась бы относительной мерой психологического прошлого.

Переходя теперь с языка механизмов психологического времени на язык его феноменологии, можно предположить, что реализованность психологического времени осознается человеком в форме особого переживания своего «внутреннего» возраста, который в отличие от хронологического, биологического и социального может быть назван психологическим возрастом личности . Прежде чем рассмотреть его подробнее, необходимо сделать некоторые замечания.

Понятие «психологический возраст», как указывалось, нередко упоминается в научной литературе. Однако чаще всего оно ассоциируется с возрастом психических или психофизиологических функций, наиболее ярким примером чего является «интеллектуальный возраст», определяемый путем сравнения результатов решения человеком различных тестов со средними результатами в данной возрастной (хронологической) группе. Такое понимание возраста, несмотря на свою распространенность, представляется теоретически некорректным. Дело в том, что понятие возраста имеет вполне определенную временную нагрузку, являясь характеристикой длительности существования той или иной системы [Аскин, 1966, 88; Ананьев, 1980, 186] и выступая по существу мерой ее прошлого. Поэтому понятие возраста производно от понятия «время» и не может быть определено без понимания того, о каком времени идет речь и что выступает единицей измерения этого времени. Применительно к хронологическому возрасту дело обстоит просто. Так, когда речь идет о возрасте в 30 лет, то это значит лишь то, что в течение своей жизни человек совершил вместе с Землей 30 оборотов вокруг Солнца. Но определить тот же интеллектуальный возраст как действительно временную характеристику уже невозможно, ибо о каком времени идет речь, мерой какого прошлого является этот возраст - совершенно непонятно. Этот «возраст», точно так же, как и любой другой «функциональный возраст», есть лишь статистическая характеристика положения индивида в общем выборочном распределении, но отнюдь не его временная характеристика. Использование понятия возраста теоретически оправдано лишь в том случае, если оно носит именно временной смысл с возможностью измерения соответствующих ему единиц времени.

Что же касается вводимого нами понятия «психологический возраст личности», то этот возраст - мера психологического прошлого личности, подобно тому как хронологический возраст - мера его хронологического прошлого. Специфические особенности психологического возраста таковы. Во-первых, психологический возраст - это характеристика человека как индивидуальности и измеряется в ее «внутренней системе отсчета » (как интраиндивидуальная переменная), а не путем интериндивидуальных сопоставлений. Для того чтобы определить психологический возраст личности, достаточно знать лишь ее собственные особенности психологического времени. Во-вторых, психологический возраст принципиально обратим , то есть человек не только стареет в психологическом времени, но и может молодеть в нем за счет увеличения психологического будущего или уменьшения прошлого. В-третьих, психологический возраст многомерен . Он может не совпадать в разных сферах жизнедеятельности. К примеру, человек может чувствовать себя почти полностью реализовавшимся в семейной сфере и одновременно ощущать нереализованность в профессиональной.

Указанным характеристикам можно найти немало жизненных иллюстраций. Не останавливаясь на них, перейдем к описанию возможных способов диагностики реализованности психологического времени и психологического возраста личности.

1. Каузометрические показатели. Рассмотрим конкретный пример. Пусть, выделив 15 наиболее важных событий своей жизни и указав их даты, респондент провел причинный и целевой анализ межсобытийных отношений, результаты которого представлены в следующей каузоматрице (табл. 16). В каузоматрице цифрой 1 обозначены указанные респондентом причинные и целевые связи. Зная дату опроса - между 11 и 12 событиями - нетрудно определить, к какому типу принадлежит каждая связь. Реализованные связи указаны в левом верхнем прямоугольнике каузоматрицы, где содержатся элементы, соответствующие отношениям событий хронологического прошлого (1-11). Всего имеется 10 реализованных связей.

У каждого человека, в том числе ребенка, можно исследовать и определить , который, кстати, будет иметь влияние на биологический возраст, а последний — на хронологический (паспортный), т.е. психологический возраст человека и прямо и косвенно влияет на качество и продолжительность жизни людей.

Психологический возраст — ступени развития

В процессе онтогенетического развития индивида (развитие психики с детства) будет зависеть от родительского воспитания (программирования сценария жизни), социальной среды, образовательного и экономического статуса ближайшего окружения ребенка.

При неправильном развитии психики и личности человека (ошибках в воспитании) его психологический возраст не будет соответствовать хронологическому, т.е., например, ребенок может быть психологически слишком «зрелым», а взрослый, наоборот, может часто проявлять детское мышление и поведение, вплоть до инфантильности .

В связи с несоответствием психологического возраста и хронологического, человек может стать физиологически зрелым, при том, что психологическая зрелость может не наступить и до старости. Такое несоответствие ярко проявляется в переходные возрастные периоды: пубертатный, подростковый возраст, когда физическое тело развивается быстрей, чем психика…наступает психологический кризис … а также средний возраст , когда кризис наступает из-за незавершенных ситуаций в подростковом развитии…

По статистике , люди слишком быстро психологически взрослеющие (т.е. психологически старше своего хронологического возраста), как правило быстро живут и рано умирают, хотя эта короткая жизнь может быть довольно качественной. Те же, кто развивается и взрослеют медленнее и не соответствуют паспортному возрасту (т.е. психологически младше, не зрелые), могут жить подольше, но, как правило, их жизнь больше похожа на пассивное существование…многие из них неудачники…

Каждому хронологическому возрасту должен соответствовать возраст психологический, т.е. психическое развитие ребенка и взрослого, на разных возрастных этапах, должно происходить в соответствии с возрастными нормами (хотя, точности в возрастных нормах нет), тогда человек будет жить и качественно и долго…

Еще в Советском Союзе были приняты следующие нормы возраста:

1. Младенчество: от рождения до года
2. Раннее детство: от 1 до 3
3. Дошкольный возраст: от 3 до 6-7
4. Младший школьный возраст: от 6-7 до 10-11
5. Подростковый возраст (отрочество): от 10-11 до 15
6. Юношеский возраст:

• Первый период (старший школьный): от 15 до 17
• Второй период: от 17 до 21

Зрелость:

• Первый период (молодость): от 21 до 35
• Второй период (зрелость — средний возраст): от 35 до 60

Пожилой возраст: от 60 до 75

Старческий возраст: от 75 до 90

Долгожители: свыше 90

Пройдите онлайн психодиагностику.

время всегда казалось человеку (в частности, европейскому) гораздо более загадочным, чем пространство, и об этом уже свидетельствуют древнейшие пласты мифологии. В зависимости же от открытого и ведомого временем счета приобретений и потерь отдельной личности и человеческого рода оно удостаивалось самых различных «почестей», включая и благодарения за его нелицеприятную рассудительность, и постоянные сетования по поводу скрытого в нем подвоха. Человек всегда ощущал вне себя, а главное - в самом себе неумолимое движение времени.

Строго теоретическое, философское осмысление длительности началось с попыток превратить ее из переживаемой в мыслимую, хотя в ряде случаев по-прежнему оставалось в силе привычное обращение к чувственному опыту. Однако, именно субъективное восприятие времени осталось прерогативой психологического знания. И, как часто бывает, психология оперирует некоторыми закономерностями и понятиями, исходно представленными в философском знании. Так, в поле зрения попало стремление человека опредметить движение времени - психологическое оправдание устойчивой тяги человеческого разума к тому, чтобы редуцировать время к пространству и временное движение - к пространственному.

Предположения о наличии в структуре Я-концепции определенных временных «модусов» являются, по сути, традиционными для психологических исследований личности. Начиная с классических работ У.Джемса, в понятие Я-концепции закладывалось не только актуальное самопредставление, но и то, как сам индивид оценивает возможности своего развития в будущем, ибо именно идея актуализации идеального Я (которое по определению отнесено в будущее) было положено в основу самооценки как одной из фундаментальных составляющих Я-концепции.

Обретение возраста, освоение возраста, в конечном счете, есть лишь момент развития, который должен смениться новым этапом, переходом в новое возрастное состояние, и этот переход заложен уже в предыдущем возрасте как тенденция выходить за его рамки. В этом плане жизнь в определенном возрасте есть одновременно и переживание, и изжитие этого возраста. При этом «находимость-вненаходимость», обретение определенной формы и выход за ее пределы может зиждиться не только на будущем, но и на прошлом. Иногда (особенно в определенном возрасте) человек идеализирует уже пройденные этапы и на основании имеющегося у него опыта и наблюдаемых современных тенденций стремится вернуться в более ранний возраст. Переходя с языка механизмов психологического времени на язык его феноменологии, можно предположить, что реализованность психологического времени осознается человеком в форме особого переживания своего «внутреннего» возраста, который может быть назван психологическим возрастом личности.

Ф.Т.Михайлов говорит, что сущность человека не в том, что являет он собой в настоящее время, кем или чем он был или стал, а в извечном его неравенстве самому себе, в постоянной необходимости и соотносить себя (свои возможности, способности, знания и т.п.) с объективными обстоятельствами и условиями со-действия с другими людьми, в необходимости отнестись к себе, представлять себя и не только таким, каким был в прошлом или каким видишь себя в настоящем, но и таким, каким можешь, а в определенных случаях должен стать в будущем: уже добившимся своей цели, завершившим свое дело, изменившим условия и обстоятельства, т.е. изменившимся. Но это отношение к себе «со стороны», отношение к своему прошлому, настоящему и будущему нарушает тождество самому себе отнюдь не только в представлении. Оно совсем не умозрительный выход за пределы своего наличного бытия. Представить себя сразу во всех трех временных измерениях - это значит оценить свою роль в событиях совершенных, увидеть себя их «судьей» в настоящем, а это возможно лишь проецируя на свою биографию образ своего будущего, нацеливаясь на это будущее, применяя его меру к протекшему и текущему времени. Но все дело в том, что в генезисе любого представления о будущем в основе деятельности целеполагания (или, что то же самое, любой целесообразной деятельности) лежит не некая (мозгу, душе, психике, присущая от роду) способность чистого созерцания, а как раз внешняя жизненная необходимость разрешать целесообразными действиями объективные противоречия в условиях той или иной вставшей перед ним задачи.

Поэтому нарушение человеком «тождества самому себе» определено самими типом его жизнедеятельности: оно всегда и прежде всего реальное (бытийное) несовпадение его сформировавшихся потребностей, способностей, умений, знаний, и т.п., т.е. всей его субъективно переживаемой биографии, с ее же предметным миром, с потребностями и способностями других людей, требующее новых знаний, новых способностей и умений, призванных разрешить противоречия этого мира. Быть человеком - это и значит вполне реально и постоянно быть не равным самому себе, оценивая себя как общезначимой мерой задачами зоны ближайшего своего развития. Быть человеком - значит быть субъектом своего самоизменения.

Е.И.Головаха и А.А.Кроник определяют следующие основные характеристики психологического возраста как феномена самосознания.

Во-первых, это характеристика человека как индивидуальности и измеряется в ее «внутренней системе отсчета» (как интраиндивидуальная переменная), а не путем интериндивидуальных сопоставлений. Для того чтобы определить психологический возраст личности, достаточно знать лишь ее собственные особенности психологического времени. Понятие возраста производно от понятия «время» и не может быть определено без понимания того, о каком времени идет речь и что выступает единицей измерения этого времени. Если применительно к хронологическому возрасту 30 лет это значит лишь то, что в течение своей жизни человек совершил вместе с Землей 30 оборотов вокруг Солнца. Но определить тот же интеллектуальный (психологический) возраст как действительно временную характеристику уже невозможно, ибо о каком времени идет речь, мерой какого прошлого является этот возраст - совершенно непонятно. Но в то же время авторы определяют психологический возраст личности как меру психологического прошлого личности, подобно тому как хронологический возраст - мера его хронологического прошлого.

О том, как именно диагностировать психологическое прошлое, а через него и психологический возраст, авторы однозначно не определяют. Однако, по их мнению, относительной мерой психологического прошлого могла бы быть реализованность психологического времени

Мерой психологического возраста могут быть самые разные показатели. Многие описывают этапы своей жизни, ориентируясь на существующие в обществе социальные представления о том, на какие этапы должна делиться жизнь (детство, отрочество, юность). При таком делении, по данным Т.Н.Березиной, также опираются на социально заданные внешние ориентиры, преимущественно деятельного характера (детство до школы; школа, армия, поступление в техникум-ВУЗ - это юность; работа после ВУЗа - зрелые годы). Но в то же время некоторые выделяют этапы своей жизни, ориентируясь на события социальной, эмоциональной жизни (встреча со значимым другим, расставание; дружба, брак, рождение детей). Другие делят свою жизнь на этапы, ориентируясь на свой личностный рост («в 5 лет научился читать, а в 12 написал первое стихотворение»), на переезды из города в город («до 10 лет мы жили в одном городе, потом переехали в другой») или же не делят вообще.

Во-вторых, психологический возраст принципиально обратим, (в этом авторы сходны с концепцией А.В.Толстых), то есть человек не только стареет в психологическом времени, но может и молодеть в нем за счет увеличения психологического будущего или уменьшения прошлого. (Стоит отметить, что А.В.Толстых предлагал иной механизм «омоложения».)

В-третьих, психологический возраст многомерен. Он может не совпадать в разных сферах жизнедеятельности. К примеру, человек может чувствовать себя почти полностью реализовавшимся в семейной сфере и одновременно ощущать нереализованность в профессиональной.

Понятие психологического возраста относится к числу наибо­лее сложных и поэтому мало разработанных понятий. Объек­тивная хронологическая мера возраста личности недостаточ­на для определения возрастных закономерностей развития и не совпадает с самооценкой возраста человека. Самооценка возраста - сложное образование, так как она есть обобщен­ное отражение особенностей жизненного пути в целом и его отдельных этапов. Психологический возраст личности включает много компонентов, зависит от множества переменных и в целом связан с субъективным представлением об уровне реализованности личности. В современной психологии вырабо­таны некоторые приемы и способы диагностики отдельных составляющих психологического возраста. Так, российские психологи Е.И. Головаха и А.А. Кроник предлагают провести мысленный эксперимент: «Представьте себе ситуацию, в кото­рой Вы неожиданно для себя узнаете, что возраст, зафиксированный в паспорте, свидетельстве о рождении или каких-либо, Иных документах, неверен, причем неизвестно, в какую сторо­ну произошла ошибка - моложе Вы в самом деле или старше. Представив себя в подобной ситуации, попытайтесь (ориенти­руясь на внутреннее ощущение своего возраста) ответить на вопрос: «Сколько Вам лет в действительности?» С увереннос­тью можно предположить, что Ваш истинный «календарный возраст» далеко не всегда будет совпадать с оценкой, подска­занной внутренним чувством».

Е.И. Головаха и А.А. Кроник предложили следующие крите­рии для оценивания собственного психологического возраста-. 1) каузометрические показатели; направленные на диагно­стику глубинных слоев психологического времени, которые не всегда адекватно осознаются личностью. По условию предложенной методики, испытуемый отмечает 15 наиболее важ­ных событий в жизни и проводит причинный и целевой ана­лиз межсобытийных отношений и на этой основе строит кауфзоматрицу; 2) оценивание пятилетних интервалов по степени насыщенности значимыми событиями. Испытуемый оценивает каждый пятилетний интервал своей жизни по частоте значимых событий и сравнивает суммарный показатель к ожидаемой степени уровня реализованности исходя из ожи­даемой продолжительности собственной жизни; 3) дихотомическое шкалирование жизненного пути, направленное на мысленный поиск вех, значимых событий, отделяющих одну половину жизненного пути от другой. В результате процедуры вычисляется степень реализованности психологического времени; 4) самооценка реализованности направлена на оценку личностью собственной реализованности.

В целом, по мнению авторов причинно-целевой концеп­ции психологического времени, «методы измерения психоло­гического возраста личности позволяют определить количественные показатели субъективной реализованности жизни, на основе которых возможна качественная интерпретация со­отношения психологического и хронологического возраста». Выделенные авторами показатели являются основанием для осознания необратимости времени и его рационального пла­нирования в биографическом масштабе жизни каждого кон­кретного человека.

ЛИТЕРАТУРА

1.Головаха ЕЙ., Кроник АА. Психологическое время личности. Киев, 1984. С. 163-186.